Найти ответ на вопрос, «как» это происходит, в работах психоаналитиков значительно сложнее. Для самого 3. Фрейда этой проблемы не существовало. В этом он достаточно твердо стоял на позициях физиологизма конца XIX в., искавшего за каждым телесным проявлением соответствующий физиологический процесс. Хотя б его работах нигде нельзя найти прямого утверждения, можно, тем не менее, предполагать, что в тех случаях, когда речь шла не о реальном заболевании, возникшем в результате конфликта, а о символических жалобах, источником телесных сенсаций была некая либидинозная энергия, понимаемая в стиле П. Жане или А. Бергсона.

Механизм влияния этой энергии понимался в «гидравлических» терминах. «Процесс воплощения в симптом Фрейд описывал с помощью образа реки, текущей по двум руслам: препятствие на пути движения потока бессознательных смыслов и переживаний в первом русле с необходимостью ведет к переполнению в русле, соединенном с ним, — это и есть прорыв бессознательного. Для Фрейда не имеет принципиального значения, произошел ли прорыв в сфере телесных функций (и тогда возникает такой психосоматический симптом как конверсия) или в сфере открытого поведения (и тогда возникают многочисленные симптомы "психопатологии обыденной жизни"). На вопрос о носителе смысла в телесном русле нет однозначного ответа» (Там же, с. 46).

К этому можно добавить, что самые современные психоаналитические исследования (Bergeret, 2000) в интерпретации психосоматических отношений не слишком отличаются от условно-рефлекторных схем и теории оперантного обуславливания. Трудности объяснения конверсии на символическом уровне частично решались использованием физиологических механизмов. Если эмоции, оПровождающие конфликт, не могут получить соответствующего выражения, они переходят в хронические вегетативные сдвиги и, впоследствии, в органические нарушения (Dunbar, 1943; Alexander, 1952; Махин, 1981; Holland, Rowland, 1989). Как можно видеть, хотя проблема смысловой регуляции телесности была ядром самой теории, она понималась лишь в контексте патогенеза болезни, сами же телесные ощущения в полном соответствии традициям объективизма однозначно соответствовали физиологическим событиям в организме.