- Вы должны стать еще несчастнее, когда увидите, что она плохо себя чувствует, и тогда ей станет лучше. А вам нужно становиться еще несчастнее, и тогда станет лучше вашему мужу.

- Вы хотите сказать, что если один чувствует себя несчастным, то другой забудет о том, как плохо ему, чтобы помочь первому?

- Это верно. Правильно.

- Я помню такие чередования, что-то в этом роде я видел. Не столько сейчас, сколько тогда, когда был совсем болен. Много раз, когда мне бывало плохо, тебе становилось очень плохо. Кто-то из нас должен был что-то сделать — приготовить еду или что-нибудь такое. Мне тогда уже было плохо, а ты вдруг говорила, что тебе еще хуже, так что мне приходилось идти готовить обед. И я злился на тебя, потому что ты как будто всегда оказываешься больна, когда я болею. Вот о чем, по-моему, идет речь.

- Но смотрите, это же вам помогало, потому что вы вставали и делали то, что нужно.

- То, что я это делал, не означает, что мне становилось лучше.

- Где-то там, в глубине души, вы помогали мужу.

- Потому что мне приходилось вставать?

- В глубине души вы знали, что если вам будет хуже, чем ему, то это ему поможет, а вы о нем очень заботитесь. А вы когда проявляете о ней такую же заботу?

- Вы хотите сказать — когда я это делаю осознанно?

- Ну, или неосознанно.

- Может быть, я делаю это подсознательно.

- Ладно, это не имеет значения. Подумайте, когда вы это делаете неосознанно. Чувствуете себя хуже, чтобы она почувствовала себя лучше, когда ей плохо?

- Когда я начинаю чувствовать себя хуже, я, по-моему, не притворяюсь.

- Вы не так заботитесь о ней, как она о вас?

- Когда ей плохо, я стараюсь взять на себя часть дел.

- В каком-то смысле вам не надо так стараться, как вашей жене, из-за вашего состояния здоровья. Вам всегда хуже, чем ей.

Терапевт работает с Бао — семьей вьетнамцев, состоящей из овдовевшей матери, которой под сорок, и четверых детей, еще не достигших подросткового возраста. Они живут в США четыре года. Иерархия семьи нарушена, потому что, как это часто бывает, дети лучше матери знают английский язык и успешнее осваиваются с повседневной жизнью в новой культуре. Терапевту Джею Лэплину трудно обнаружить у матери сильные стороны, которые он мог бы высветить, потому что ее плохое владение английским ограничивает их общение. В момент отчаяния его осеняет вдохновение, и он обучает семью игре в “Саймон говорит” (