Е.М.: Да, семейная скульптура — совершенно золотые ворота.

Е.Л.: Все символические обобщенные приемы неоценимы и делают директора достаточно оснащенным и готовым к любому развитию событий. Если в этой драме с Мариной ей ни внутри сцены, ни в “зеркале” ничего бы не вспомнилось, то два входа, как минимум, — типичная сцена и семейная скульптура — оставались бы у нас в руках.

Е.М.: Итак, мама и дочка на диване. Марина ввела в детской сцене вспомогательное лицо на роль матери, они поменялись ролями. После чего директор предлагает протагонисту оставить на диване своего дубля и сесть рядом с ним как бы в зрительный зал, в зеркальную позицию. Вы садитесь рядом и смотрите на сцену взаимодействия маленькой Марины с ее мамой со стороны. Что тебя тактически побудило именно к этому действию? Ты даже сказала в тот момент, что хочешь обратиться к Марине-профессионалу, вы сидели с ней рядом, как коллеги, смотрящие учебный фильм. Мизансценой это было подчеркнуто, потому что были поставлены два стула и вы удобно сели рядом. Ты даже, не знаю насколько сознательно, отзеркалила позу протагонистки — вы сели одинаково, именно в удобную, расслабленную зрительскую позицию. Что это было?

Е.Л.: Я не буду утверждать, что это было абсолютно осознанно. Скорее всего, я помнила о словах Марины в первой сцене, когда она из роли Чувства Вины говорила: “Как профессионал, я должна понимать и правильно себя вести”. Там было не просто чувство вины матери, к нему еще было добавлено новое образование — “благодаря профессиональным знаниям”. Эти знания, вместо того чтобы освободить Марину от чувства вины, его еще и подкрепляют. “Вот еще и поэтому ты плохая девочка”, — говорит ей внутренний голос. Эту линию я не забыла. Для меня было важно изменить в ходе драмы тенденцию использования профессиональных знаний как средства для подтверждения неадекватного чувства вины на противоположную — использования их как средства, освобождающего от него, как источника более реального, более здорового, адекватного восприятия. Я надеялась, что мне удастся с помощью своих реакций в нашей беседе, может быть, провоцирующих, помочь ей посмотреть на ситуацию профессионально, в смысле объективно, то есть вывести за скобки, разделить интроект вины и взгляд профессионала. Это раз. Во-вторых, почему “зеркало”. Когда Марина играла эту сцену, у меня сложилось впечатление, что она не понимает, что там происходит на самом деле, я не увидела у нее признаков инсайта. Сцена была разыграна формально, ее глаза говорили: “Ну и что?”.